Брат мой

[mediva]

Название: Брат мой
Автор: Nova-chan
Переводчик: Mediva
Бета: with fire
Оригинал: здесь
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Рейтинг: G
Персонажи: Майкрофт, Шерлок
Дисклеймер: Шерлок принадлежит BBC и Артуру Конан Дойлю. Автор и переводчик даже и не мечтали что-то с этого получить, если честно.
Статус: завершен!

-1-

Даже проживи он сотню лет, Майкрофт все равно не смог бы понять, почему люди так сильно любят младенцев. Они ведь слишком маленькие, чтобы сделать что-то самим, слишком шумные и требовательные, чтобы оставлять другим время на себя, и откровенно омерзительны во всем, что касается физиологии.

Его раздражало то, что все их мизерные достижения вызывали столько шума и восторгов, в то время как его собственные значительные успехи удостаивались вялой улыбки и «почему бы тебе не поиграть снаружи, Майкрофт?»

Особенно ему запомнился ходячий источник неприятностей, также известный как маленький ребенок маминой институтской подруги. Каталан, как они ее называли, представляла собой 75 сантиметров пузырящихся слюней и странного шума. Мать Каталан не имела ничего против того, чтобы ребенок свободно бродил по дому, пока они с его мамой вспоминали свои золотые деньки в университете.

Майкрофт попытался избежать всей этой суматохи. Ему не слишком-то нравились незнакомцы, если он не мог сначала осторожно осмотреть их издалека. Так что он спрятался в прачечной, где вентиляция располагалась как раз под нужным углом для того, чтобы можно было услышать любые разговоры внизу.

Майкрофт не знал, что дети умеют подниматься по лестницам. Он остолбенел, когда в его укрытие вторгся маленький неуклюжий ребенок с огромным розовым бантом на голове.

- Нет, нет, - пробормотал он, вставая и осторожно пытаясь выпроводить ребенка обратно в коридор, - уходи… возвращайся к своей маме…

Каталан никогда не видела такого маленького мальчика, как Майкрофт, и была совершенно очарована его тихим голосом и небольшим ростом. Она шла за ним с распростертыми объятиями, даже когда он попытался забиться в угол. Единственным выходом было провести ее вниз по лестнице, обратно к ее пребывающей в блаженном неведении матери.

- О, Майкрофт! – сказала мама, когда он проскользнул в гостиную. – Познакомься с моей старой подругой Сесилией.

Майкрофт кивнул и пожал женщине руку, недовольный радостным бренчанием ее украшений, раздавшимся, когда она повела рукой. Маленькая Каталан что-то пролепетала, мама ехидно улыбнулась неразумному младенцу. – Майкрофт, почему бы тебе не показать Каталан свои игрушки?

Майкрофт побледнел. Больше всего на свете он не выносил, когда люди касались его игрушек. То, что это делала маленькая девочка, только усугубило ситуацию. В тот день он поклялся, что больше никогда в жизни не будет развлекать младенцев.

-

Мама была круглой и невероятно взволнованной. Они с отцом сказали ему, что внутри нее растет его маленький братик. Он решил, что это странно и отвратительно, и ни на секунду в это не поверил. Как бы младенец попал внутрь мамы, чтобы там вырасти? Это было совершенно нелогично!

Кончилось это тем, что в тот день, когда он должен был прочесть поэму перед целым классом (чего он втайне очень ждал), няня пришла за ним в школу и забрала его с занятий. Ее просто трясло от волнения. Она без умолку тараторила о том, что Майкрофт станет старшим братом, что ребенок уже вот-вот родится, и что это так мило, что мама сидела в кресле-качалке и читала ребенку книгу, когда начались роды. Это смутило Майкрофта даже больше чем то, где был ребенок. Зачем мама читала что-то ребенку в своем животе? Лучше бы им было выдумать что-то более правдоподобное.

В итоге, кто бы мог подумать, они с няней просто сидели в больнице, час за часом, ожидая неизвестно чего. Какой медленный младенец! Тем не менее, по мере того, как время тянулось мучительно медленно, он волей-неволей начал слегка волноваться. Может быть, младенцу плохо. Может быть, маме плохо. Он старательно скрывал свое волнение, глядя на безумную улыбку нянюшки.

В конце концов, когда Майкрофт уже совсем изнервничался, он увидел бегущего к ним по коридору отца. Он был одет в хирургический халат и казался потным и усталым, но улыбка на его лице была неподдельной. Няня кинулась к нему, тараторя так быстро, что Майкрофт ничего не мог разобрать. Сам Майкрофт остался сидеть в кресле, пытаясь выглядеть безразлично, и в то же время внимательно прислушиваясь к разговору.

Когда они договорили, отец подошел к Майкрофту и опустился рядом с ним на колени, чтобы стать с ним одного роста, как он часто делал, когда собирался сказать что-то очень важное. – Майкрофт, хочешь пойти познакомиться с новорожденным?

Майкрофт не мог отказаться. Это было бы грубо. Он потешит странную семейную блажь про счастье от появления младенца, но его это все не касается. Совершенно. Младенцы были источником вечного беспокойства, головной болью, и он пообещал себе, что не станет разговаривать с этим, пока ему не исполнится как минимум семь, как самому Майкрофту.

Если отец казался усталым, то мама выглядела полностью измотанной. Но она все еще была его мамой, и она улыбнулась ему, как всегда.

О боже, она протягивала ему это. Все смотрели на него и ждали, когда он подойдет взглянуть на ребенка. Майкрофт знал, когда есть смысл пожертвовать собственным удобством, чтобы порадовать старших, так что он уверенно подошел к кровати и попытался рассмотреть головку ребенка. Мама завернула его в большое мягкое одеяло, которое она сдвинула, чтобы показать ему лицо его нового братика.

Майкрофт обычно тщательно скрывал свои мысли, но вид этого странного красного существа со сморщенным лицом и слишком большими скошенными глазами шокировал его настолько, что он не сдержался. – Что с ним не так? – спросил он. Младенец не был похож на детей в книжках. Он должен был быть нормального розового цвета, а не свекольного!

Мама не сдержала улыбки, и затем рассмеялась. – Он просто совсем новенький, Майкрофт, - сказала он. – У него был нелегкий день, не будь к нему слишком строг.

Значит, это – его брат. Немного лучше, но не сильно. Он содрогнулся от того, что няня перегнулась через край кровати и взвизгнула. - Как его зовут? – спросила она, тыкая морщинистым пальцем в сморщенное лицо младенца.

Мама и отец обменялись улыбками. – Его зовут Шерлок, - с нежностью ответила мама.

Няне это явно не понравилось. – О, дорогая, зачем ты выбираешь такие необычные имена?

Майкрофту имя совсем не показалось необычным. Он решил, что оно элегантное, как и его собственное.

Мама очень, очень устала, так что медсестра привезла маленькую каталку, чтобы уложить младенца, пока мама будет спать. Отец лег рядом с мамой, и они оба заснули. Няня сказала, что пойдет обзвонит всех, и "не беспокой ребенка, Майкрофт", и "веди себя потише, Майкрофт", и "никуда не уходи, Майкрофт".

Она умчалась из комнаты, все еще продолжая говорить то ли с Майкрофтом, то ли с ребенком, то ли сама с собой – Майкрофт, если честно, так и не понял. Он скривился. Он остался один с ребенком. Можно было проверить, как он там; нормально ли он работает.

Майкрофт заглянул в люльку. Младенец уже спихнул с себя одеяльца и теперь извивался как червяк. "Уже отказывается сотрудничать", подумал Майкрофт, изучая надетые на ребенка рукавички и маленький шерстяной чепчик у него на голове. Зачем это все нужно? Ведь они явно не собирались выносить ребенка наружу, чтобы он поиграл в снегу.

Майкрофт обещал себе, что не будет разговаривать с ребенком, пока тому не исполнится семь, но кое-что все-таки нужно было сказать: - Хорошо, Шерлок, послушай меня. Я не хочу, чтобы ты влезал в мою жизнь. Меня она вполне устраивает, так что тебе лучше заниматься своими делами и развлекать маму и няню, а я буду делать вид, что хорошо к тебе отношусь.

Шерлок что-то глубокомысленно пролепетал. – Мне кажется, это справедливая сделка, что скажешь? – кивнул Майкрофт, решив, что они с младенцем достигли соглашения.

Он уже было направился к стоящему в углу стулу, с которого открывался отличный вид на людей, идущих по больничному двору, когда, как и ожидалось, у него за спиной раздалось разочарованное хныканье. Майкрофт неторопливо вернулся к люльке, не желая поощрять плачущего младенца, но, с другой стороны, все еще пытаясь разобраться, что с ним не так.

Ребенок дрожал и хныкал, суча ручками и ножками в воздухе, как будто пытаясь перевернуться. – Что? – спросил Майкрофт, глядя на извивающееся создание. Он заметил дрожащие губы младенца. – Должно быть, ты замерз, - прокомментировал Майкрофт. Он укутал Шерлока в одеяльце, достаточно туго, чтобы он не выбрался обратно. – А теперь, если ты не будешь пытаться из него выкарабкаться, ты не замерзнешь.

Неожиданно палец Майкрофта схватила маленькая ручонка. Шерлок потянул его палец в рот и Майкрофт с отвращением отдернул его. – Не делай этого! – прошипел Майкрофт. Шерлок ухмыльнулся. Майкрофт одарил его мрачным взглядом. – Я буду очень внимательно за тобой следить, - скрестив руки на груди, пообещал Майкрофт.

-2-

Няня называла это "приступами плача", отец – "младенческими коликами", и мама – "шшш, Шерлок, все хорошо, мама здесь, пожалуйста, не плачь".

Майкрофт называл это "бракованный младенец". Ребенок был у них меньше месяца, и он уже сломался! Повторяющиеся звуки, которые он издавал весь день, говорили о чем-то вроде закоротившей проводки!

Когда Майкрофт сообщил об этом измученным родителям, отец сказал ему, что на младенцев гарантия не распространяется, и "нет, Майкрофт, мы не будем сдавать его обратно".

Майкрофту никак не удавалось найти дома хоть одно тихое местечко, так что ему приходилось уходить на холодную улицу, чтобы иметь возможность подумать. Днем, когда младенец спал, все ходили на цыпочках, в ужасе от того, что он может проснуться и снова начать плакать. И каждый день, когда солнце начинало клониться к закату, ребенок начинал плакать и не замолкал, пока не наступало время Майкрофту идти спать.

Прошло две недели, и отец начал уходить на работу на закате. "Везет же ему", подумал Майкрофт. Теперь с вопящим младенцем оставались только они с мамой. Все стало еще хуже, потому что без отца мама выбивалась из сил и начала плакать вместе с Шерлоком. Она плакала, укачивая младенца, плакала, пока пыталась петь ему колыбельную, и плакала, когда он не мог удержать соску, потому что не прекращал плакать.

Однажды вечером, когда Майкрофт лежал в кровати и пытался читать книгу, одновременно затыкая уши, в комнату вошла мама со сломанным, бракованным младенцем. Шерлок все еще плакал, но мама уже нет, хотя она и казалась очень печальной.

- Майкрофт, дорогой, - сказала мама, прижимая к груди выворачивающегося малыша, - маме нужно принять ванну. Ты не присмотришь за братом, пока я чуть-чуть передохну?

Майкрофт насупился. Ему очень не хотелось этого делать, но мама смотрела на него с такой надеждой. Он кивнул, неохотно закрыв книгу, которую как раз дочитал до очень интересного места. Мама улыбнулась какой-то странной улыбкой, какую Майкрофт до этого видел только в телевизоре. Ее подбородок дрожал, и глаза были на мокром месте. Это было бессмысленно.

- Посиди в своем кресле, - учила его мама. – Ты помнишь, как его надо держать? – Майкрофт сел в кресло и кивнул. Мама положила младенца ему на колени, спиной на руку Майкрофта, и молча вышла из комнаты.

Шерлок орал, брыкался и извивался. Майкрофт удерживал его, с нетерпением подсчитывая время, оставшееся до возвращения мамы. Она обычно принимала душ, так что он точно не знал, сколько времени ей потребуется на то, чтобы принять ванну. Двадцать минут, предположил он. Так долго терпеть Шерлока в таком состоянии он не собирался. – Шерлок, - сказал Майкрофт завывающему Шерлоку, - ты помнишь день, когда ты родился, и мы заключили соглашение? Ты должен хорошо себя вести и радовать маму. – Шерлок продолжал плакать. – А ты ведешь себя как мелкий, капризный пакостник. Так дело не пойдет.

Майкрофту было не жаль своего маленького брата. Совсем. Он жалел себя, слушая плач младенца каждую ночь. Но Шерлок действительно выглядел очень несчастным. Мама, отец и няня перепробовали много способов, пытаясь заставить его замолчать. Они его укачивали, клали в колыбельку, катали на машине, включали ему музыку, брали его на руки, не брали на руки, добавляли сою в его молоко и даже массировали ему животик. Майкрофт начал подозревать, что Шерлок просто был из тех людей, которые вечно чувствуют себя несчастными. Ему было знакомо это чувство.

Сидя в кресле, с плачущим и пинающимся Шерлоком на коленях, Майкрофт пытался придумать какой-то способ заставить Шерлока перестать плакать, до которого еще не додумались его родители и няня. Внезапно Шерлок дернулся и начал икать. Плакать он, однако, не прекратил; на самом деле, плач стал еще громче. Между приступами икоты и жалобными воплями он начал издавать звуки, похожие на те, которые издавала нянюшкина машина, когда не хотела заводиться. Она издавала такой же бессмысленный шум, потому что двигатель не проворачивался.

И тогда у Майкрофта возникла идея. Она была глупой, неправильной, и противоречила всему, что мама говорила ему про обращение с младенцами. Но он все равно попробовал.

Медленно и осторожно Майкрофт перевернул Шерлока на живот себе на колени так, что его голова свешивалась сбоку. Шерлок явно не понимал, что происходит, так что с выражением радости и изумления на лице он наконец-то замолчал.

Десять минут спустя, осознав, что она больше не слышит плача, в комнату, сама не своя, вбежала мама. Майкрофта немного обидело то, что мама посмотрела на него так, как будто она подумала, что он мог убить брата. Но вскоре она уже обнимала его и плакала, зарывшись лицом в его волосы, так что он решил простить ее за скоропалительность выводов.

-3-

Первым словом Шерлока было "нет". И это было не милое, бессвязное лепетание, каким младенцы обычно говорят свои первые слова. Шерлок, похоже, отлично понял значение слова и выкрикивал его всякий раз, когда кто-то смел ему перечить.

Когда он произнес это в первый раз, это вызвало у мамы такой восторг, что она не поняла, что протестует он именно против того, чтобы его брали на руки. Она немедленно подняла его и понесла показывать отцу, получив еще три "нет!" по дороге.

Со временем стало очевидным, что Шерлок произносит это слово намеренно, протестуя против всего, от объятий и поцелуев до укладывания в кровать. Мама и няня думали, что это было «прелестно». Отец не говорил ничего. Майкрофт просто тихо радовался, что младенец еще не начал ходить.

Майкрофт, который никогда ничего не пытался сделать с ребенком или добиться от него чего-то, вскоре стал в глазах Шерлока самым занимательным человеком в мире. Как только Майкрофт входил в комнату, Шерлок сразу переставал подпрыгивать или пытаться удрать от мамы, и просто восхищенно смотрел на брата. Майкрофт считал, что это было довольно странно.

Вторым словом Шерлока было "Май-коф", которое он произнес после того, как мама позвала Майкрофта в комнату, прокричав его имя. Мама была так взволнована этим состоящим из двух слогов словом, что немедленно забыла, зачем она вообще звала Майкрофта. Майкрофт неловко переминался с ноги на ногу, пока мама упорно разговаривала с младенцем, пытаясь добиться от него новых слов: - Можешь сказать "мама"? Ну, скажи "мама"! Скажи "малыш". Ты можешь сказать "малыш". Я знаю, что можешь. Ты малыш. Можешь сказать "малыш"?

Майкрофту хотелось умереть. Он окончательно убедился, что в присутствии младенца мама теряет остатки разума.

Вскоре после этого жизнь Майкрофта, какой он любил ее, подошла к концу.

Шерлок научился ходить. По непонятным Майкрофту причинам это означало, что он теперь был отчасти ответственен за то, чтобы ребенок никуда не забирался. Защита от детей на ящиках остановила Шерлока не надолго. Самым любимым его развлечением было высыпать все себе на голову, будь то мешок с мукой, или стиральный порошок, или земля для цветов. Затем, как будто шокированный и обиженный результатом своих трудов, он начинал плакать. А ругали за это Майрофта.

Майкрофт был весьма изобретателен в своих попытках не дать Шерлоку удрать из кроватки или хотя бы из комнаты, но Шерлоку всегда удавалось их срывать.

Однажды после обеда мама ушла поливать сад. Майкрофт остался присматривать за ребенком, и «не своди с него глаз, Майкрофт, я на тебя рассчитываю!»

Майкрофту не нужно было так уж пристально следить за малышом. Шерлок никак бы не смог выбраться из кроватки после того, как Майкрофт накрыл ее одеялом и привязал его ко всем четырем столбикам кроватки. Ухмыльнувшись пойманному младенцу, он отошел в свою комнату за книгами.

Когда он вернулся, Шерлока уже не было, он вылез из кроватки по одеялу как по альпинистской веревке. Впервые в своей жизни Майкрофт запаниковал.

Последовавшие за этим поиски напугали и маму, причем так сильно, что после того, как каждый дюйм дома был обшарен, она вызвала электрика, чтобы он проверил вентиляцию.

В конце концов, они нашли Шерлока, который с вызывающим видом сидел на холодильнике. Никто так и не смог понять, как он туда попал.

Когда мама, уперев руки в бока, мрачно посмотрела на него, Шерлок сказал свое следующее слово, "ой-ой".

-4-

Когда Шерлоку исполнилось три, он начал подавать надежды как химик-любитель и наводить ужас на весь дом. После четвертого вызова токсикологов на дом, все, что небезопасно было бы проглотить, было убрано на верхние полки. Задвижку поместили на самый верх дверцы, так, что Шерлок никак не смог бы до нее дотянуться.

Никто, впрочем, не ожидал, что это остановит его от «экспериментирования».

Однажды, в одну из декабрьских пятниц, когда Шерлоку все еще было три года, Мама и няня отправились за рождественскими покупками, оставив Шерлока и Майкрофта с временной няней Элли. Майкрофт не нуждался в няне. Мама уверяла Майкрофта, что няня будет присматривать только за Шерлоком. Майкрофт уверял Маму, что няня будет присматривать только за телевизором.

Спустя три часа после ухода Мамы, и два с половиной после того, как Элли ушла с дивана, Майкрофт расположился за своим столом, перечитывая свою подборку классической литературы. Он услышал визг, кучу всплесков, и затем что-то яростно пронеслось через холл.

Майкрофт зажмурился и попытался сосчитать до десяти, чтобы спокойнее отнестись к тому, что там происходило. Проходя по верхнему коридору мимо лестницы, он увидел, что из-за спинки дивана виднеется голова Элли, очевидно не заметившей ничего из происходящего наверху.

Сделав равнодушное лицо, он заглянул в ванную. Корзина для белья была перевернута, весь пол был залит водой и пеной, и еще больше пены Майкрофт увидел в самой ванне, и этого черноволосого негодника нигде не было видно.

- Шерлок, - мягко произнес Майкрофт.

Пузырьки в ванне зашевелились.

Майкрофт не впечатлился. – Что ты творишь?

Пена расступилась как воды Красного Моря, и из тумана показалась маленькая, покрытая мыльными пузырями голова. – Я сижу в пене, - серьезно ответил Шерлок.

У Майкрофт глаза полезли на лоб, когда он разглядел, на что был похож его брат. – Зачем ты принимаешь ванну в одежде? – изумился он. И, после более пристального осмотра добавил, - И что это у тебя за царапины на лице?

- Я не принимаю ванну, Майкрофт, - возразил Шерлок. – Я не могу делать это сам, только под присмотром мамы.

Майкрофта ошеломило предположение его брата, что если сидеть в ванне в одежде, то это не считается мытьем. – Царапины, Шерлок, - повторил он.

- Бет хотел поплавать, но потом он передумал, - обиженно ответил Шерлок.

- КОШКА? – воскликнул Майкрофт, снова вытаращив глаза. Он еще раз сосчитал до десяти. – Шерлок, для начала, Бет – это кошка-девочка. И, во-вторых – ты же знаешь, что она ненавидит воду!

Шерлок посмотрел на него как на идиота. – Она нюхала пену, так что я решил, что она хочет со мной искупаться. А потом она меня поцарапала и убежала…

- Мама меня убьет! – заволновался Майкрофт. Спустя секунду он улыбнулся. – Я хотел сказать, она убьет Элли.

-5-

Когда Шерлоку было четыре, он постоянно таскал с собой две вещи: перекрученное дырявое шелковое покрывало по имени Силки, и плюшевую кошку, которую звали просто Кот. Мама стирала их, когда он их где-нибудь ронял и забывал о них. Отец дразнил его, говоря Шерлоку, что он все еще маленький ребенок, наивно полагая, что это отучит его от подобной привычки. Майкрофт был слишком занят, чтобы обращать внимание на такую ерунду. В конце концов, ему было одиннадцать, почти двенадцать, и ему приходилось оправдывать ожидания. Зачастую от него требовалось присматривать за младшим братом, чтобы тот, к примеру, не уходил из дома посреди ночи. Но волноваться из-за эксцентричности Шерлока или хотя бы замечать ее не входило в список приоритетов Майкрофта.

За исключением тех случаев, когда приступы эксцентричности Шерлока совпадали с необходимостью присматривать за ним.

Майкрофт бы и не заметил ничего необычного, если бы завывания ветра не привлекли его внимание к окну спальни. Он оценивающе посмотрел на затянутое тучами небо, пытаясь понять, не собирается ли дождь. Потом он заметил маленькую темную фигурку, бегущую через двор. Майкрофт приподнял бровь при виде Шерлока, сжимающего под мышкой Кота. Он остановился под деревом, глядя на верхние ветки. Затем он начал туда карабкаться.

Опасность, опасность, вернуть, зазвучала тревожная сирена в мозгу Майкрофта. Ноги сами понесли его прочь от окна и вниз по лестнице. Когда Майкрофт добрался до дерева, ноги Шерлока были уже вне пределов досягаемости.

- Шерлок! – воскликнул Майкрофт, - что ты делаешь?

Шерлок обернулся и мрачно посмотрел на него. – Лезу на дерево! – прокричал он.

Майкрофт на секунду замолчал. – Зачем?

- Мой Силки застрял там, - ответил Шерлок, указывая на верхнюю ветку. – Ветер его забрал, а я собираюсь вернуть его.

Майкрофт поднял взгляд на верхушку дерева, обнаружив драное покрывало, застрявшее в паре метров от самого верха. – Ты поранишься, - предупредил Майкрофт.

Шерлок задумался. Затем он бросил плюшевую кошку прямо на голову Майкрофту. – Майкрофт, подержи Кота, - сказал он.

- Шерлок, я не полезу туда тебя снимать, - предупредил Майкрофт, неловко сжимая игрушку. – И я не готов тащить тебя домой, когда ты свернешь себе шею, да еще и признаваться Маме, что допустил это.

Шерлок, не обращая внимания на возмущенную тираду Майкрофта, вскарабкался выше, на одну из толстых ветвей. Он выпрямился и вскинул руки, пытаясь понять, сможет ли он достать до покрывала. Ему не хватило примерно полметра. – Почти! – сообщил он вниз Майкрофту.

На Майкрофта снова накатил прилив паники. Он разрывался между стоянием здесь, чтобы убедиться, что Шерлок не упадет, и спешным возвращением в дом за помощью. В итоге он решил остаться, не в силах оторвать взгляд от перемещений младшего брата.

Шерлок тихо вскрикнул, когда нога его соскользнула, и он ободрал лицо о дерево. Майкрофт подавился воздухом и оцепенел. Шерлок тут же снова уцепился за ветку и выровнявшись, полез дальше.

- Шерлок, спускайся немедленно! – закричал Майкрофт самым командным голосом, какой смог изобразить.

- Но я почти достал, - закричал Шерлок, вцепившись в бахрому на развевающемся на сильном ветру покрывале. В конце концов, встав на цыпочки, Шерлок ухватил покрывало и стащил его с ветки. Стряхнув налипший на него мусор, он удобства запихнул его под свою рубашку.

К тому моменту, когда Шерлок спустился на землю, Майкрофта уже не держали ноги. Он опустился на колени и крепко обнял брата. – Шерлок… - прошептал он. Внезапно осознав, что Шерлок определенно не отвечает на его объятие, Майкрофт выпустил его. – Ты должен вести себя осторожнее! – напомнил он. – Ты мог убиться!

- Верни мне Кота, - протягивая руку, потребовал Шерлок.

Закатив глаза, Майкрофт отдал ему игрушку. – Возвращайся в дом, пока дождь не пошел, - равнодушно заявил он.

-6-

В возрасте 13.8 лет Майкрофт полагал, что его уже не пронять непредсказуемыми и хаотичными выходками его брата. Для домочадцев стало привычным, что шестилетний Шерлок часами прячется где-то в доме или куда-то убегает. Мама считала, что это у него просто такой «период в жизни». Папа считал, что ему не помешает хорошая трепка. Майкрофт волновался за Шерлока, но его слова и намеки не могли заставить младшего брата изменить свои привычки.

Негласное правило гласило: если пропавший Шерлок два раза подряд не являлся к семейному столу, то Майкрофт должен был идти его искать. Однажды, воскресным октябрьским днем, Шерлок пропустил завтрак и обед, и когда начало темнеть, Майкрофт отправился на поиски.

Сначала Майкрофт проверил небольшую щель под домом, где обитали провода, мелкие насекомые, грызуны и иногда – Шерлок. Он взял фонарик, посветил им в проем, и нашел лишь сверкающие глаза Бет. Бедная Бет. Ей больше не разрешалось оставаться в доме после того случая, когда она так сильно искусала руку Шерлока, что тому потребовалось наложить швы. Насколько Майкрофт мог судить, Шерлок сам напросился. В конце концов, это он решил подраться с ней внутри посудомоечной машины.

Обеспокоенно покачав головой при виде Бет, Майкрофт поднялся на ноги и продолжил поиски своего младшего брата-хулигана. Он обвел глазами задний двор, его невысокие холмы, впадины и чащи. Майкрофт несколько раз прокричал имя своего брата, а затем направился в лес со вздохом, достойным многолетнего страдальца.

Он нашел Шерлока лишь через двадцать минут после того, как сам заблудился. Он уже давно перестал раздраженно кричать, и пытался сориентироваться в верхушках деревьев и кустах, когда спокойный усталый голос тихо произнес его имя.

Словно пораженный ударом молнии, Майкрофт замер и с яростью повернулся в сторону голоса. То, что он увидел, заставило кровь отхлынуть от его моментально побледневшего лица, а голову – закружиться.

Шерлок сидел у подножия дерева, опираясь спиной на ствол, а его левая рука была залита кровью. Майкрофт немедленно кинулся к брату, тараторя слова, которые сам не слышал. Шерлок лишь уставился на него непонимающим взглядом, словно думал, что с ним все в порядке, и что Майкрофт просто решил без повода вторгнуться в его личное пространство, как всегда, как это делали все.

Майкрофт наконец-то снова услышал собственный голос, отчаянно повторяющий: «Шерлок, что случилось? Как ты поранился?». Майкрофт провел пальцами по раненой руке Шерлока, волнуясь из-за того, что кровь на рукаве уже засохла и слиплась, сделав ткань жесткой.

- Растение сделало мне больно, - прошептал Шерлок.

Майкрофт уставился на его лицо. – Растение? Какое растение?

Шерлок, лицо которого до этого было совершенно спокойно, уже готов был разрыдаться. – Оно растет на земле, и у него длинные, острые руки, - сказал он, все еще не в силах поверить, что что-то в его маленьком лесу, одно из его любимых растений, причинило ему боль.

- Почему ты не вернулся домой? Почему не попросил взрослых о помощи? – поинтересовался Майкрофт, оценив размеры раны и количество крови на рубашке брата.

- Я не хотел, чтобы они взбесились, - ответил Шерлок и, понизив голос, - не хотел, чтобы Отец опять говорил, что я глупо себя вел.

Майкрофт нес маленького, легкого как перышко Шерлока, до самого дома, неловко прижимая к себе.

/

Посещения больницы всегда были для Майкрофта невыносимо тягостными. Иногда, когда Шерлок был в настроении, они неплохо проводили время, строя догадки относительно болезней других пациентов. Но не сегодня. Только не в то время, как Шерлок наполовину потерял сознание от шока и потери крови, и Мама порхала вокруг него как моль.

Шерлок всегда наслаждался процессом осмотра, не в силах устоять перед искушением допросить персонал больницы относительно всего, что они делали. На этот раз ему наложили 18 швов и сделали укол от столбняка.

- А теперь смотри, - сказала дружелюбная медсестра, - как магический карандаш исчезнет внутри твоей руки.

Шерлок мрачно и неодобрительно посмотрел на нее. Игла воткнулась в его плечо, и затем ему дали карамельку, которую он немедленно передал Майкрофту.